Много призванных, да мало изгнанных
Могот, мой верный и бесстрашный слуга, мы вместе ждали этого часа бесчисленные столетия – и вот он, наконец, наступил. Да восславится имя Неназываемого, ибо мы наконец-то получили возможность открыто вмешаться в планетарную судьбу тех, что называют себя людьми.
Долго, слишком долго враги не позволяли нам приблизиться к ним в таком масштабе, в каком это стало возможно в настоящее время. Проявленное вступает в давно предсказанную битву с хаотическим – битву, где все решит свободная воля. И теперь наши возможности сравнялись. Тот, имя которого не может быть произнесено, призывает своих слуг для этой решающей битвы за человеческую сущность. Я призываю тебя, Могот, мой верный воин! Я призываю тебя во имя победы над нашим врагом и во имя вечного торжества Неназываемого!
Ты воплотишься в их мире, Могот, воплотишься как человек – и поведешь их к торжеству нашего плана. Ты приведешь их в лоно породившего нас во имя его вечной огненной славы. Ты вырвешь их из рук нашего врага, ты заставишь их выбрать предлагаемый нами путь, став проводником между нашими планами, и наложишь на их сущности нашу вечную несмываемую печать – во имя нашей общей последней победы. И, как говорят эти смертные, – да будет так! Приди же ко мне, Могот! Приди, мой избранный воин!
***
Радость, огненная всепожирающая радость переполняет мое сердце, Могот! Я верю, что твой первый успех на их плане является истинным залогом нашей грядущей неминуемой победы. Сомнение, сомнение, сомнение – вот что заставляет их в конечном итоге прийти к нам, Могот! Заставив их сомневаться, ты сумел коснуться самих основ их связи с нашим врагом. Заставь их сомневаться, заставь их вновь и вновь задумываться о том, насколько правильны те поступки, которые они совершают под воздействием нашего противника. Заставь усомниться в их пользе – покажи им, что польза одного практически всегда есть вред для другого, покажи, сколь наивны, смехотворны и нереализуемы мечты об общей пользе и о том, что их враг называет общим благом! Подтачивая веру в полезность их собственных действий, ты уничтожаешь саму основу их связи с нашим врагом.
Покажи, сколь относительны их представления о том, что они привыкли называть добром и злом. Покажи, как они перетекают друг в друга, и на этом основании приравняй их друг к другу и, таким образом, постепенно уничтожь поставленные между ними границы.
"Все относительно, в этом мире все относительно", – вот как они должны начать мыслить, Могот! Разрушив этот барьер их сознания, ты сделаешь возможным влияние на них наших пророков, которые довершат начатое тобой.
Заставь их поверить, что так называемой божественной справедливости не существует, а вся их планетарная жизнь есть просто случайное стечение разного рода обстоятельств. Когда вся их жизнь – лишь цепь случайностей, тогда и каждый их выбор становится случайным тоже. А когда каждый их выбор станет случайным – они перестанут нести за него ответственность. Нам нужны такие, лишившие себя ответственности, Могот, нам нужны их души! Они станут нашими будущими Пророками Вседозволенности.
О сладкий огненный час, как же мы все ждем этого момента! Действуй, Могот, действуй в выбранном тобой направлении, и да прибудет с тобой сила нашего вечного огненного отца!
***
Ты поступил разумно, Могот, когда решил внести сомнения, о которых я уже говорил тебе, в то, что они обычно называют «любовью». Жалкие смертные, полагающие, что разум есть их исключительная привилегия! Лучше, несравненно лучше способны мы просчитать и вымерить каждый наш шаг, каждое наше действие, ведущее к нашей общей победе.
Мы ждали многие тысячелетия, прежде чем у этих двуногих появились эти самые зачатки «разума». Мы провели несколько столетий, пытаясь изменить саму его суть у некоторых наиболее влиятельных их представителей. Теперь же пришло наше время, Могот! Эти глупцы расплодились в таком количестве, что начали сами способствовать нашей победе. Их неокрепший разум, их нестройная система мышления, подверженная всесторонним внешним влияниям – вот что станет залогом нашего окончательного торжества на их плане. Теперь нам достаточно лишь сформировать небольшие группы этих так называемых «разумных» людей, имеющих существенное влияние на других – все остальное сделает массовое сознание.
Непостижимый Творец наделил их разум очень выгодным нам свойством – некритичностью. Повторяй, повторяй одно и то же, Могот, сколько бы нелепо это не звучало на первый взгляд, повторяй без устали. И через некоторое время ты заметишь, как эти «люди» начали считать провозглашаемое тобой истиной. Создай больше таких попугаев, Могот – и они понесут твои лже-истины другим. Когда тысяча неразумных утверждает одно и то же – даже разумные начнут сомневаться.
И особенно гибельно любое подобное сомнение для тех «дружеских» и «любовных» чувств, способностью испытывать которые наделил их этот их Творец. «Любовь слепа», – говорили им когда-то. Они не поняли смысл этого высказывания, Могот, они не поняли его – и мы воспользуемся этим!
Заставь их думать о причине своих чувств к другому, Могот, заставь их анализировать это своим умом. Странный Творец создал их разум и сердце настолько противоречивыми в своей основе, что лишь немногие способны отыскать их подлинную гармонию.
Пусть они задумываются об основе своих чувств как можно чаще – и со временем большинство из них придет к закономерному выводу об их полной необоснованности и, следовательно, нецелесообразности. Это наш шанс, Могот, раз и навсегда вырвать их из рук нашего врага!
Здесь нужно действовать очень тонко. Нужно заставить их поверить в ненужность любых вредных нам дружеских чувств – и в то же время в необходимость любых полезных нам – гнева, злобы, тоски, уныния. Покажи им, как часто любовь оказывается зла, как часто причиненное им зло остается без наказания. Покажи, как это естественно – испытывать гнев при несовпадении их желаний с объективной действительностью. Покажи, что только откровенно безмозглый глупец будет радоваться во время горя других. Всегда, всегда, Могот, кто-то из этих двуногих будет испытывать горе – и, значит, у других исчезнет повод для радости. Продемонстрируй им, насколько эффективнее по своему эффекту основанное на агрессии и страхе принуждение, чем какие-то слюняво-розовые дружеские сопли! При этом не дай им задумываться о временном эффекте первого и глобальном эффекте второго, иначе они навсегда отвернутся от нас, обратившись к нашему врагу за тем, что они называют «очищением».
Когда ты лишишь их источников жизненной радости, Могот, ты лишишь их любви к жизни. Лишив их любви к их собственной жизни, ты постепенно лишишь их любви к жизни других.
Покажи им, что для любви нет причин, что любовь бессмысленна, что это лишь неблагодарная растрата собственных душевных сил – и они сами придут к нам и пройдут наше собственное огненное «очищение»!
***
Могот, мой верный воин, как же я люблю тебя нашей общей всепожирающей любовью!
Все более и более убеждаюсь я, насколько верен был мой выбор, и насколько я и тот, кто стоит за мной, не ошибся в тебе. «Истинно говорю, – как говорил один из наших давних врагов, – истинно говорю: в своей проклятой борьбе за души этих смертных ты стал одним из наших лучших лжепророков!»
Ты был абсолютно прав, воспользовавшись той сумятицей и непониманием в их сердцах и умах, которое образовалось и продолжает жить и точить их изнутри вот уже несколько столетий. Наши призванные пророки хорошо потрудились в свое время, вклинившись, смешав и изменив те знания, которые им давали пророки нашего вечного врага. Вот уже несколько планетарных столетий они не могут «отделить зерна от плевел», Могот! Они теряются при попытке понять эти ставшие теперь столь противоречивыми «священные книги», «откровения», «учения» – и прочее, и прочее. Они в силу природной слепоты своей не способны разобрать, что же именно было внесено в них нашими пророками и пророками ненавидимого нами врага. И это порождает сомнения, Могот, – сомнения, о которых я говорил тебе как о том ключе, что в конце концов откроет нам путь к их душам.
Более того, теперь эти «учения» начинают противоречить друг другу. Воспользуйся этим, Могот, воспользуйся для того, чтобы убедить последователей каждого из них в их как бы особой исключительности, в их избранности для великого дела, в истинности их пути и одновременно – в ложности пути всех прочих последователей. Пусть они начнут бороться друг с другом по всяким пустякам, касающимся самых незначительных аспектов этих наследий, и пусть никогда не заметят, сколь едины в своей сути (столь ненавистно осознавать, что и мы не всесильны, Могот!) они до сих пор остаются. Видя эту бессмысленную борьбу различных последователей друг с другом, лучшие из них в конце концов разочаруются в пути, которому следуют, поскольку будут неизбежно ассоциировать выбранный ими путь с необходимостью этой самой бессмысленной борьбы друг с другом. А как только они лишат себя подобной нравственной основы, Могот, – они со временем неизбежно станут нашими.
Не беспокойся о тех, кто сумеет, не принадлежа к числу последователей каких-либо учений, сохранить эту свою внутреннюю суть, дарованную им Творцом. Таких настолько мало, Могот, что их можно пересчитать по пальцам одной моей когтистой лапы! Они не смогут изменить общее сознание, они неизбежно потерпят в этом поражение.
Создай, Могот, атмосферу вражды и ненависти между последователями всех этих учений. Укрепи ее, указав каждому на нелепость верований других и умолчав о нелепости верований их собственных. Покажи им, как приятно искать эти нелепости и несостыковки в учениях и верованиях других. Пусть они прилюдно говорят об избранности своей веры, пусть топчут веру других и пусть никогда не поймут, что эта их так называемая «вера» не имеет ничего общего с той Верой, которую хотел видеть в них наш давний враг. Постепенно, поверив в избранность собственной «веры», они станут теми бездумными фанатиками, которыми их и хочет видеть наш вечный отец. Лишенные последних крох разума, они, эти «уверовавшие», однажды станут великими воинами наших непобедимых огненных когорт!
***
Верно ли то, что ты недавно совершил, Могот, спрашиваешь ты меня? Верно, отвечу тебе я – ибо это твое действие в конечном счете также ведет к столь долго ожидаемой нами решающей последней победе.
Я уже говорил тебе про их несовершенное массовое сознание, но скажу тебе также и другое – не бойся уменьшения количества воплощенных в их мире. В этих двух моих советах нет противоречий, Могот. Противоречие – то, чем способно развиваться их сознание и чем одновременно его можно уничтожить в силу очередной ошибки создавшего их Творца, – нам оно совершенно не свойственно. Все, что ведет к нашей неминуемой победе и столь же неизбежному поражению нашего врага – все это может быть использовано нами с злословения нашего общего Неназываемого отца.
Ты правильно сделал, Могот, не дав ему воплотиться. Этот человек со столь большой и чистой душой – он мог бы стать серьезным подспорьем нашему врагу в нашей общей войне, если бы сумел прийти на этот планетный физический план. Теперь же ему придется ждать еще несколько десятков их планетарных лет, прежде чем это вновь станет возможным. И я уже не говорю о той неимоверной боли, которую должен был испытать этот заживо умерщвленный, когда его расчленяли скальпели этих самых «врачей». Вся сущность моя ликует при одной мысли об этом! Пусть задумается, каково это – служить нашему врагу!
Теперь, Могот, тебе предстоит самое главное и самое трудное – ты должен не дать умертвившей его матери почувствовать раскаяние за совершенное. Раскаяние – вот то, чем наградил их слишком уж щедрый Творец, и что способно отвернуть их от нас и заставить обратиться к нашему врагу даже на самых последних их подступах, разом выдернув их из наших темнейших огненных бездн. Ты не должен позволить ей почувствовать свою вину!
Покажи же ей, что это ее деяние было столь естественным и необходимым. Убеди ее, что этот ее невоплощенный ребенок в случае своего рождения принес бы ей неимоверное количество «проблем» – то, от чего она всегда столь старательно стремилась убежать. Постарайся свести ее с такими же, ей подобными, и не дать увидеть и почувствовать радость материнства. Пресеки любые длительные контакты со счастливыми матерями, что предпочли трудности заботы о своем ребенке легкости собственной беспроблемной жизни. Врачи, которых коснулась рука нашего отца, уже сделали часть дела, убедив ее в том, что убили они не живого человека, а кусок материи – тебе же предстоит поддержать в ней это ложное убеждение.
Сейчас, несколько первых месяцев после этого события – они станут ее и твоим испытанием. Огороди ее от излишних волнений, постарайся сделать так, чтобы удовлетворилась часть ее материалистических желаний – это отвлечет ее сознание от осознания главной своей ошибки. Пусть она ходит на всякие концерты, кино и всячески приобщается к тому, что они называют «культурой», и что вот уже несколько десятилетий как стало нашим главным орудием формирования их массового сознания. Пусть почувствует себя женщиной в высшей степени «современной» и никогда не поймет, что те вечные истины, о которых им столько говорилось пророками нашего врага, никогда не бывают современными и несовременными тоже.
И если – о, как великолепно бы было это достижение! – ты сможешь заставить ее повторить эту ошибку второй раз – тогда она уже навечно станет нашей, Могот! Некоторых, однажды осуществивших детоубийство, все же настигает это жалкое раскаяние – но тех, кто сознательно пошел на это в следующие разы, оно не способно достигнуть уже почти никогда. Такие души умирают для нашего врага и воскресают для вечной жизни в наших рядах.
Никогда, Могот! Никогда для нашего врага – и вечно для нас! Они, эти женщины-убийцы, после своего развоплощения станут нашими Девами Смерти, ведущими сражение с врагом за судьбы детей этого мира – и сама сущность жизни будет дрожать при их грозном и непоколебимом приближении!
***
Мой призванный, мой верный слуга! «Воистину» (как любят говорить пророки нашего врага) ты не перестаешь удивлять меня тем упорством и хладнокровием, с которыми ты продолжаешь достигать нашей общей цели.
Культ-у-ра, как ни противно мне сейчас произносить это слово, столь близкое по своему исконному значению изначальной сути Творца, культура – вот что было задумано нашим врагом как великий очиститель человеческих душ и что теперь стало нашим ведущим оружием в борьбе за них же!
Разве может быть что-либо приятнее созерцания того, как нравственный и чистый человек, окунувшись в эту самую культуру, постепенно утрачивает последние крохи человекоподобия и, как они называют это, человечности, вновь превращаясь в обузданное примитивными страстями животное, – и тем самым постепенно и неизбежно приближается к нам? Разве может что-либо радовать наши отвергнутые Творцом души больше, чем созерцание того, как растут наши собственные ряды? Разве может быть что-либо желанней таких оскверненных человеческих душ для нашего непобедимого отца? Воистину, Могот, все качества, которыми наделил этих существ недальновидный Творец, все они послужат нам – важно лишь знать, как можно использовать каждое из них. Ты, Могот, сумел узнать это.
Как ты заметил, их так называемая культура теперь стала массовой точно так же, как и их искусство – оно перестало быть уделом наиболее противных нам одиночек. Само по себе это должно было стать признаком того самого "Царства Божьего", о котором им говорили пророки нашего врага, однако нелюбимый нами Творец вновь допустил ошибку, желая (если он, конечно, вообще способен что-либо желать) скорейшего воплощения своего «плана» (если такие его действия вообще можно назвать планом).
Теперь, когда сознания большинства из них были затемнены нашими воинами и лжепророками, когда душ многих из них в силу их неустойчивости коснулась длань нашего отца, теперь такие новоявленные творцы уничтожат последние крохи этой самой культуры. Их уже много, Могот, – их тысячи. Но уже в скором времени, о котором провидел Неназываемый, их будут десятки тысяч – десятки тысяч творцов нового века. Наших пешек, считающих себя свободными, просветителей нашей темной эпохи. И тогда, Могот, в силу названной особенности сознания этих существ последние оплоты истинной культуры падут – и их мир станет навеки нашим!
Потому помоги этим творцам выйти «в свет», даже если они не были еще в этом воплощении наделены Творцом какими-либо значительными талантами. Чем меньше они будут из себя представлять – тем лучше, Могот. Пусть о них узнают многие, пусть о них говорят – ибо, когда о тебе говорят многие, неизбежно находятся те, кто в силу внутренней присущей им зависти начинают вольно или невольно подражать тебе, сколь бы плох ты ни был. Мы позаботимся о том, чтобы таких подражающих стало как можно больше, Могот.
Помоги этим выдвинутым тобой «творцам» считать себя какими-то особенными, какими-то исключительными – пусть они даже начнут сравнивать себя с небесными ночными светилами, ведь эти светила видно только во тьме, видно только в нашем грядущем царстве, Могот! Потому пусть они не испытывают потребности ни в деньгах, ни в таких же проклятых нами «наставниках». Помоги этим нашим творцам на первых эт?